Не смотря на Сашкин взволнованный голос, я вовсе не вскочил и не побежал
прогревать машину. Мотание в Новосибирск и обратно, долгие переговоры с
заказчиком меня утомили. Я всё-же поднялся, включил на кухне телевизор,
растворил себе в чашке кофе и настроился на новостной канал. Я хотел
чётко представлять, что меня ждёт и для начала ознакомиться с
официальной версией. Минут через десять, я уже опять спал с кружкой кофе
в одной руке и пультом в другой.
Разбудил меня опять Сашка. Его голос в телефоне не стал спокойнее.
- Ты где? Мой телефон уже кипит, я звоню тебе, а ты не берёшь трубку! Ты Омск уже проехал?
- Я снова уснул... Я всё ещё в Тюмени.
- Новости-то у тебя включены?
- Включены и поют мне колыбельную.
- Ясно. В общем так, я сам до сих пор не знаю, что случилось, держат
весь наш отдел в коридоре института. Мы видели военных, прохаживающихся
перед институтом. Хорошо хоть пока позволяют звонить, но ни кто ни чего
не знает. Если мобильники отберут, то приехав ко мне домой, включи комп,
пароль ты знаешь.
- Ты объясни, чего ты такой весь в растрёпанных чувствах?
- Помнишь презентацию и молодого лейтенантика, которого сделали бессмертным?
- Ну да, а что?
- Я вчера вечером полез посмотреть код программы и пришёл к выводу, что
лейтенантик теперь не бессмертный, а нетленный! Меня больше беспокоит,
почему он не помер ещё на сцене. А ночью меня вытаскивают из кровати
четверо громадных мужиков в форме спецназа и прямо в семейных трусах
тащат на улицу. Жена в слезах, упирается, вещи собирает. Хорошо хоть не
совсем монстры оказались эти спецназовцы, позволили взять одёжку с
собой. Хоть не в трусах тут сидеть. А вообще, если лейтенантик и помер,
то чего устраивать такую бучу? Помер и помер, военное ведомство -
спишут. Нас тут, ведь, всех собрали, все злые, не выспавшиеся,
воскресенье, на календаре лето. Ни чего не объясняют, ни куда не
выпускают, поесть даже не дают.
Был яркий солнечный день, я ехал в Новосибирск. Движение на трассе не
было особенно оживлённым и мой внедорожник легко преодолевал расстояние.
Уже выезжая из Тюмени, я понял, что Сашка был совершенно прав, поднимая
панику. Радио начало выдавать совершенно неожиданные сообщения. Явно
чувствовалось, что руководство страны в растерянности и не знает, что
делать. Радио призывало не паниковать, но при этом, диктор говорил об
эпидемии, созданной руками новосибирских учёных. Уже были жертвы, и не
мало. Первым конечно-же был лейтенант Скворцов, следом умерла его
подружка, с которой он жил в общежитии. Затем эпидемия охватила всё
общежитие. Сашка был почти прав, назвав лейтенанта нетленным. Новости не
скрывали, что жертвы эпидемии после смерти выглядели, как живые,
суставы сгибались, у многих даже продолжали функционировать органы.
Отделённые от трупов части продолжали жить. Начинался процесс
регенерации. Труп пытался отрастить себе отрезанную руку, а отрезанная
рука остальное тело. Но все эти люди были мертвы.
Вот так вот живёт человек, живёт себе и живёт, а наступает момент и
человека не становится. И как лучше уходить из жизни? После долгой
болезни, когда уже и сам готов, и друзья с родственниками готовы. Или
может быть лучше быстро и неожиданно для самого себя, не испытывая ни
чего, резко прекращая своё существование. Отношение к смерти у разных
людей тоже своё. Для кого-то это трагедия, для кого-то освобождение, а
для кого-то военное ведомство - спишут.
Погружённый в мрачные мысли я ехал всё вперёд и вперёд. И всё таки
странно. Мёртвые, а трупы регенерируют лучше, чем живые. Может они и не
мёртвые вовсе?
Я уже подъезжал к Ишиму, когда радио выдало срочное сообщение для жителей Новосибирска.
- Всем жителям Новосибирска и его окрестностей в радиусе 50 км.
объявляется эвакуация жителей города. Возьмите всё только самое
необходимое, покидайте город. От вокзала каждые 10 минут будут отъезжать
бесплатные автобусы, которые вывезут вас за пределы
пятидесятикилометровой зоны.
Я набрал телефон жены.
- Милая, ты там как?
- Да ничего. Ночью спать не дали. Сперва спецназовцы вломились, потом
Танюшку утешала. Сейчас по городу ездят машины с громкоговорителями,
твердят уезжать из города. Что там такое? Война что-ли? Это какому
дураку пришло в голову на всю страну объявить об эпидемии, всех ведь
запугают! Уж если что-то и серьёзное происходит, то надо было тихонько
всё это решить. Ведь сейчас начнётся что-то страшное. Может нет ни чего
серьёзного, а на всю страну объявили тревогу, теперь точно люди начнут
беспокоиться.
- Мне звонил Сашка, ещё ночью сказал, чтоб забирал вас из Новосибирска, а
я уснул и еду только сейчас. Ни куда не уезжайте, я обязательно за вами
приеду, я обязательно успею до начала, что-бы там ни началось.
Дождитесь меня! Я полезу по головам, если понадобится, но успею к вам!
- Ну не надо так резко, тоже мне герой на резвом коне! Дождёмся мы тебя. Давай уже скорее!
Я положил трубку. Какие, однако, интересные люди. Они все добрые, милые,
заботливые ровно до тех пор, пока не возникнет какая-нибудь проблема. А
потом они меняются. Кто-то лезет напролом, спасая свою шкуру, забыв о
родне и друзьях, кто-то не жалея себя бросается в котёл событий и
пытается вытащить из этого котла других. А история не помнит имён ни
тех, ни других. Для истории все наши, человеческие, проблемы мелки и
незаметны. Вот лечу я сейчас, мне Сашка сказал спасать. Он, конечно,
учёный с мировым именем, но всезнающ-ли он? Конечно нет. Может и не
нужно ни кого спасать. Может эти так называемые трупы полежат пару дней,
встанут, извинятся за причинённые неудобства и продолжат нормальную
жизнь. А может Сашка всё-таки знает что-то о них? Ведь под его
руководством была создана бактерия, именно он нашёл уязвимость программы
бессмертия. Чтож, время покажет.
Когда я проезжал мимо Омска, стали заметны признаки изменения дорожного трафика. Движение по моей полосе становилось все меньше и меньше, а
встречное движение напротив, всё возрастало. Многие, видимо наиболее
шустрые водители, выезжали на встречную полосу и подолгу по ней ехали,
обгоняя попутный поток, но если на встречной полосе появлялась машина,
эти водители втискивались в свой ряд. Постепенно, втискиваться им
становилось всё сложнее и сложнее и вскоре уже мне приходилось съезжать
на обочину. Обе полосы дороги были заняты людьми, бегущими от
Новосибирска. Видимо призыв не паниковать как всегда произвёл обратный
результат. К слову сказать, меня вполне устраивало ехать и по обочине,
комфортный внедорожник не замечал особой разницы, и за мной тянулся
шлейф поднятого песка. Но проблемы начинались каждый раз, когда на моём
пути возникали препятствия - заградительные заборчики над
водопропускными трубами, приходилось втискиваться в поток встречного
транспорта и объезжать их. С мостами оказалось сложнее, но и они
постепенно преодолевались. Видимо, люди ещё не были настолько ослеплены,
чтобы не пропускать одиночек, едущих им навстречу.
Я был уже очень близок к Новосибирску, когда меня остановил гаишник,
приветливо помахав полосатой палочкой. Я высунулся из окна и не
дожидаясь, когда он подойдёт, выкрикнул:
- Командир, в чём проблема? Я тороплюсь, у меня семья в Новосибирске, я должен их оттуда увезти.
Подошедший молодой парень, судя по всему, недавний курсант, спокойно ответил:
- Въезд гражданского транспорта в пятидесятикилометровую зону вокруг Новосибирска запрещён до особого распоряжения.
Как так? Неужели я вынужден буду теперь развернуться у самого конца
своего изматывающего многокилометрового пути и бросить жену с детьми на
произвол судьбы?
